Победитель всероссийского конкурса «Учитель года – 2019» Лариса Гивиевна Арачашвили преподает русский язык и литературу в обычной волгоградской школе.
Ее интервью журналистам – это необычайно интересное чтение. И не только потому, что у Ларисы Гивиевны свой, оригинальный взгляд на педагогику. Но главное – она не боится высказываться откровенно. Как говорит сама героиня, «это, наверное, не совсем сопоставимо с образом учителя года. Но, знаете, я ведь не просила это звание. И не обещала, что буду ему соответствовать».
О школьной программе: «Не готова выкидывать что-то, но, на мой взгляд, давно пора вводить новый предмет – современная литература. Почему бы нет? Истории изучают три, а литературу только одну. Сейчас все заканчивается на 1980-х годах – Рождественский, Евтушенко, Высоцкий… На самом деле, многих не хватает. И российских авторов, и зарубежных. Мир ведь не стоит на месте. К сожалению, дополнительные учебные часы никогда не выделяются на литературу, обычно они уходят на факультативы для подготовки к ЕГЭ. Времени, чтобы выпускники читали “Казус Кукоцкого” или “Венерин волос”, нет. Освоить бы обязательный курс!»
Об учениках: «Не умею работать с маленькими. Тут дело даже не в интересе. Не понимаю, как их учить, не знаю, что отвечать на вопрос, сколько клеточек надо пропускать в начале строки. Да какая разница, сколько? Важнее, чтобы ученик правильно понял и сделал задание. Мне становится комфортно класса с седьмого… Диалог идет сложно, не скрою. Шкала жизненных ценностей у ребят иная, хотя между мной и учениками максимальная разница в возрасте – пятнадцать лет. По сути, следующее поколение. А дистанция – пропасть. У подростков ярко выражено желание успеха, они более амбициозны. В стремлении быть успешным нет ничего порочного, вопрос лишь в том, что молодая поросль готова добиваться цели любыми путями, а это уже плохо. Но и обвинять огульно всех в меркантильности тоже не могу. Многое определяет социальная среда, обстановка дома. У меня есть дети из очень неблагополучных семей. Парень сидит на уроке и думает, где бы ему деньгами разжиться, поскольку дома нечего есть. А я ему втираю про Толстого и Достоевского…»
Что изменилось в жизни после победы в конкурсе: «Квартира вот появилась. Сама никогда не накопила бы на жилье. С зарплатой-то в 24 тысячи рублей в месяц. Конечно, я не жила на эти деньги. Всегда крутилась на трех-четырех работах, была копирайтером, рерайтером, занималась репетиторством, готовила выпускников к ЕГЭ… В принципе берусь за любое дело. На мне же еще мама-пенсионерка, которой под семьдесят… А аренда квартиры в Волгограде – двенадцать тысяч рублей минимум. Поэтому двушка от администрации области – роскошный подарок. 56 квадратных метров!»
О доходах учителя: «Ужасно надоело быть нищей. Это угнетает. Физически и морально! Зарплата через полмесяца, а у меня в кошельке шесть тысяч рублей. При этом летом не ездила на курорты, не покупала икру или дорогие наряды. Временами появляется какая-то злость на всю эту ерунду…Рассказать, чем вчера занималась? Посмотрите на мои ногти, руки: двенадцать часов отмывала класс, красила стены, готовилась к 1 сентября. Ненавижу просить. Лучше сама… Поэтому я, извините, продамся. Какая мне разница, где учить детей? Они везде одинаковые. Но в Волгограде буду получать двадцать четыре тысячи рублей, а в Москве – 150 тысяч в месяц. А работать продолжу так же, выкладываясь по максимуму. Хочу покупать себе красивые вещи не раз в сезон, а когда желание возникло. И не думать, что нет куртки на зиму, значит, надо копить».
О семье: «У меня вот нет семьи, нет детей… Наверное, и не будет. Со мной тяжело, я – колючка. Не представляю себя матерью. Я… я очень боюсь. Вижу покалеченных родителями детей. Психически. Один залюблен, другой – наоборот – недолюблен… Вот и боюсь, что у меня не получится, буду авторитарной мамой или слишком доброй, всепрощающей… Не готова взять на себя ответственность за жизнь другого человека. Я и со своей-то справляюсь с трудом».
Об усталости от жизни: «Как-то я сидела на собрании и смотрела на учителей, которые поднимались на сцену. Их награждали за успехи в работе. Это были плохо выглядящие, осунувшиеся люди. Мне стало всех жалко. Им не хватает денег, сил на себя. Чтобы хоть как-то жить, берут по две-три ставки, соответственно – падает качество уроков. Учителя не учат, а отрабатывают часы. Одно за другое цепляется. Как говорится, не мы такие, жизнь такая… Запрещаю себе об этом думать. Решила, что отвечаю только за себя и то, что делаю. Не допущу, чтобы у меня пропала педагогическая рефлексия, точно знаю, что хожу на работу не из-за денег. Это мое призвание, как бы пафосно ни звучало. В жизни должен быть смысл, какая-то цель».
