Солнечным днем 1190-го, а может быть, и 1205-го года один смышленый мальчишка бежал со всех ног по шумной новгородской улице.

Мальчика звали Онфим, ему недавно исполнилось шесть лет, и он страшно торопился в школу. Пропускать уроки было никак нельзя: отец, богатый торговец пушниной, строго-настрого наказал Онфиму выучится грамоте как можно скорее – в лавке толковый помощник был нужен. Сам-то Онфим, конечно, мечтал стать доблестным воином, как его старший брат – бравый дружинник, но с отцом не поспоришь. Ганзейские купцы с каждым годом заказывали все больше мехов, и работы в лавке было невпроворот. «Хорошо все-таки жить в столице такой могучей и процветающей страны, как наша Новгородская республика, – часто говаривал отец. – Господин Великий Новгород строит много и покупает много».

Увлекшись мыслями о том, как они с отцом накупят у немецких купцов пряностей и шелковых тканей для матери, Онфим и сам не заметил, как при повороте с Кузьмодемьянской на улицу Великую потерял половину своих берестяных грамот… Спустя восемь с лишним веков эти грамоты обнаружат советские археологи. Школьные «тетрадки» юного новгородца Онфима станут бесценным источником знаний о культуре и начальном образовании в древнем Новгороде.

Итак, что же писал и рисовал Онфим в своих берестяных «тетрадях»? В первую очередь – алфавит. Обучение новгородских детей грамоте начиналось с четырех-пяти лет, и шестилетний Онфим вполне свободно владел всеми 36-ю буквами. Мальчик старательно вырабатывал хороший почерк и почти не допускал ошибок, лишь один раз перепутал в диктанте «и» восьмеричное с «и» десятеричным. Есть тут и одна грамота с заданиями по математике, причем условия задач весьма конкретны и жизненны: «Взыскать с Домира должки…»

Но больше всего здесь рисунков. Онфим был большим выдумщиком! Например, нарисовал своему приятелю Даниле забавную картинку, которую интересно расшифровал археолог Артемий Владимирович Арциховский: «Зверь нарисован по возможности страшный. Морда у него квадратная, уши кошачьи, язык высунут и заканчивается оперением, вроде оперения стрелы (а этот мальчик видел много стрел). Шея изображена одним штрихом, так же как туловище и четыре ноги, при этом шея длиннее, чем туловище. Хвост загнут спиралью. Рисунок имеет подпись: «Дзвере» (в современной транскрипции это будет: «Я зверь»). Зверь сам себя рекомендует». Под картинкой Онфим подписался, как взрослый: «Поклон от Онфима ко Даниле».

Мальчик рисовал ладьи, которые он видел на Волхове, всадников, поверженных врагов, летящие в воздухе стрелы.

Слово археологу Арциховскому: «Рисунок изображает двух воинов в шлемах. Достаточно точно изображены типичные древнерусские шлемы, плавно вытянутые кверху и переходящие наверху в острый стержень. Они хорошо известны всем археологам. Остальные части доспеха отсутствуют, да схематизм рисунка и не позволял их представить: ведь ни у одного из нарисованных Онфимом людей нет даже туловища; во всех его грамотах и рисунках две кривые линии идут вниз от головы и переходят в ноги. Тем большее впечатление производят шлемы, изображенные верно. Онфим довольно часто мог видеть на улицах воинов в таких шлемах. Здесь особенно становится ясно, что мы увидели древнюю Русь глазами маленького мальчика».

Добавить комментарий