Самый хаотичный период в истории российского образования – постреволюционный, когда с энтузиазмом ломалось всё старое, а вот новому еще только предстояло родиться.

Отмена экзаменов

После прихода к власти большевики отменили любые вступительные экзамены в вузы. Это было сделано по идеологическим причинам. В университетах концентрировалась оппозиция – студенты из дворянских семей, сыновья интеллигентов и зажиточных граждан, образованные преподаватели, со страхом взиравшие на ломку буржуазного строя. Необходимо было разбавить этот контингент детьми рабочих и крестьян.

В 1918 году был опубликован Декрет: «Каждое лицо независимо от гражданства и пола, достигшее 16 лет, может вступить в число слушателей любого высшего учебного заведения, без представления диплома, аттестата или свидетельства об окончании средней или какой- либо школы. Воспрещается требовать от поступающих каких бы то ни было удостоверений».

В вузы хлынули в буквальном смысле неграмотные люди. Поэтому следующим постановлением пришлось отменить в университетах все промежуточные тесты, оценки и даже выпускные экзамены – новые студенты просто не могли их сдать.

Бригадно-лабораторный метод обучения

Сам процесс обучения был изменен до неузнаваемости. Во-первых, физически не было никаких учебников – дореволюционные сожгли как вредоносные, а новые еще не написали и тем более не издали.

Во-вторых, ввели принципиально новый, «бригадно-лабораторный» метод обучения. Все учащиеся делились на бригады, каждая из которых получала свое задание. Затем один человек из группы выполнял это задание, отдуваясь за всех, в том числе и за неграмотных товарищей, а результат записывался на общий счет бригады. Понятно, что говорить о качестве образования в такой ситуации не приходилось.

Лишь в 1932 году бригадно-лабораторный метод был признан «педагогическим извращением» и запрещен. Традиционная система лекций и семинаров окончательно вернулась в вузы к 1936 году.

«Мужики» и «жоржики»

Социальное расслоение в вузах в те годы было гигантским. Студенты делились на «мужиков» (пролетариев) и «жоржиков» (детей «бывших»). Об этом явлении весьма образно рассказывает историк Александр Рожков:

«Мужики» обращались друг к другу либо «товарищ», либо на «ты», одежду носили пролетарскую, в речи преобладала матерщина — и у многих такие манеры были показными. Еще одна заметная черта пролетарских студентов — доносительство. Доносы писали на «жоржиков», которых считали классовым врагом…

«Жоржики» обращались друг к другу вежливо — на «вы» или «коллега», но не «товарищ». Речь безукоризненная, многие знали по несколько иностранных языков. Одежда аккуратная — не обязательно богатая, но чистая и глаженая. В отличие от пролетариев, которым предоставлялись места в общежитии, студенты-«жоржики» жили либо в семьях, либо, если уезжали в другие города, в съемных комнатах или квартирах. У них была частная жизнь, которая происходила отдельно от коллектива. Принципиальной чертой «жоржиков» было отношение к доносительству как к тяжкому греху —позорным считалось донести начальству не только на товарища, но и на классового врага».